Беседовала Наталья Демшина
Выработка известных запасов полезных ископаемых заставляет искать новые пути добычи руды. На помощь здесь приходят новые технологии и методы работы. О том, как производственные мощности «Полюса» обеспечиваются минерально-сырьевой базой, нам рассказал вице-президент по минеральным ресурсам компании Сергей Лобов.
— Сергей Глебович, какие сегодня самые актуальные задачи блока минеральных ресурсов?
— Наша самая главная задача — обеспечивать перерабатывающие предприятия «Полюса» достаточными запасами руды необходимого качества. Чтобы производственные мощности могли работать бесперебойно и стабильно производить золото согласно планам компании. Еще одна задача, которая идет параллельно с основной, — получать, анализировать и корректно интерпретировать геологическую информацию, которая ложится в основу принятия важных стратегических решений. Вот эти две цели — квинтэссенция нашей работы.
— Насколько сильно изменились особенности освоения месторождений за последние годы?
— Как вообще осваиваются участки с полезными ископаемыми? В первую очередь добыча руды ведется в наиболее доступных местах, то есть там, где руда лежит ближе к поверхности и к инфраструктуре. Но за то время, что человек ведет добычу полезных ископаемых, подобных месторождений почти не осталось. Нам приходится переходить к изучению и разработке более глубоких горизонтов месторождений или месторождений, удаленных от дорог и источников энергии. С этой точки зрения весьма показательным является текущий проект изучения и оценки запасов руды на глубоких горизонтах месторождения Олимпиада, где глубина залегания продуктивной минерализации достигает и превышает 1 800 м от поверхности.
— Насколько эта глубина изучения золотоносной руды считается нетипичной?
— Это очень глубоко для проведения буровых работ с поверхности. Для твердых полезных ископаемых такие глубины нетипичны, глубина бурения при оценке месторождений золота с поверхности редко превышает 700–800 м, а в среднем составляет 300–500 м. Известные более глубоко залегающие руды изучались и изучаются с использованием подземных горных выработок и бурением из подготовленных в них для этого буровых камер с применением малогабаритных станков. Этим самым глубина бурения не превышает тех же нескольких сотен метров. В нашем же случае пошли по пути направленного бурения с поверхности, что позволило значительно сократить время на выполнение всего проекта и, разумеется, затраты. Пройти подземные выработки и подготовить их к возможности бурения из них разведочных скважин — это очень затратный процесс как с точки зрения капиталовложений, так и времени.
— Кажется, для того же нефтегазового сектора это вполне нормальная глубина?
— Для нашей отрасли, как я уже отметил, такие глубины нетипичны. Нам нужно пробурить сеть скважин небольшого диаметра, чтобы равномерно оценить на глубине все рудное тело, то есть, как мы говорим, создать адекватную сеть. Это очень сложно, особенно в ситуации с Олимпиадой, где пересекаемые скважиной горные породы имеют контрастно различные физические свойства, и буровой снаряд всегда будет идти по пути наименьшего сопротивления, то есть по более мягким слоям, и отклоняться от заданной траектории. Чтобы попасть в строго заданную точку рудного тела, здесь пришлось прибегнуть к технологиям, используемым в нефтегазовой промышленности: так называемым забойным двигателям и приборам телеметрии. Здесь же, на Олимпиаде используются почти все имеющиеся на территории РФ наиболее тяжелые в отрасли станки LF-230, а также специально доставленные из Канады современные станки типа Valdor. По насыщенности парком тяжелых буровых станков — их работает 14 штук — и по достигнутой глубине направленных скважин до 1 900 м проект на Олимпиаде можно считать уникальным.
— Понятно, что сегодня уровень технологии во всех отраслях примерно одинаковый. То есть идет обмен лучшими практиками?
— В каком-то смысле да. Мы что-то берем из практики нефтегазового сектора, по ходу проекта дорабатываем, потом они эту доработанную технологию применяют у себя — и так по кругу.
— Какие вообще современные технологии используются в вашем деле?
— В геологоразведке, которая занимается оценкой запасов больших объемов руды, есть проблема высокой неопределенности. Бурение проводится локально и ограниченно в сравнении с этими объемами. Чтобы оценить запасы всего месторождения, применяются цифровые технологии, которые одновременно способны учитывать значительное количество природных факторов, влияющих на эту оценку. Без них сегодня трудно себе представить работу геологов при оценке месторождений, особенно таких крупных, как, например, Олимпиада или Сухой Лог.
— Но ведь раньше как-то обходились?
— Раньше такая оценка делалась, как мы говорим, «вручную», или, иными словами, упрощенно. Очень большая роль при такой оценке отводилась именно геологу и его пониманию месторождения. Таким образом, субъективизм и опыт в этом деле имели определяющее значение. При всем при том, что в целом в ретроспективе в оборот пускались месторождения или части месторождений, преимущественно богатые по содержаниям и близповерхностные, такая оценка в большинстве случаев была адекватной и корректной. А сейчас условия поменялись. Оцениваются месторождения, более бедные по содержаниям и более сложные по геометрии рудных тел, глубокозалегающие, комплексные по составу. Цена ошибки возросла кратно. Повысились требования к пониманию тех параметров, которые ложатся в основу экономических расчетов. Цифровые технологии в связи с этим пришли в нашу геолого-разведочную отрасль гораздо раньше, чем этими вопросами озадачились другие, смежные с нами специальности.
— Какие ещё новые технологии появились в вашей работе за последнее время?
— Перед тем как начинать буровые работы и брать пробы руды на глубине, нужно провести поисковые работы, наметить дальнейшие цели для изучения. При бурении мы проходим скважины диаметром всего несколько десятков сантиметров. Бурить наобум — это как искать иголку в стоге сена: почти бесперспективно и очень дорого. Изначально используются менее дорогостоящие дистанционные методы. Например, с помощью беспилотных летательных аппаратов. С их помощью и с помощью закрепленных на них различных приборов можно определять аномальные по физическим свойствам участки, которые могут быть связаны с различными явлениями на глубине, в том числе и с нужной нам рудой. С этими данными мы уже можем работать как с дальнейшими целями для бурения.
Беспилотник позволяет быстро облететь и проанализировать сравнительно большую территорию. Ему не нужны долгие организационные мероприятия, аэродромы и т. д. Он может быть доставлен на место работы вездеходом или другой обычной техникой. Его использование существенно сокращает время поисковой стадии изучения.
Но очевидно, что, какие бы новые технологии ни использовались, опыт и настоящее профессиональное чутье геологов не могут быть исключены из этого процесса. Эти качества остаются основой успешного обнаружения новых месторождений и в сочетании с различными программами по обработке получаемых первичных данных являются сегодня основным инструментом получения геологического результата.
— Соответственно, сегодня вам также помогают продвинутые программы, которые умеют анализировать добытые беспилотником знания?
— Да, с помощью 3D-моделирования мы можем представить себе в объемном выражении потенциальную ценность месторождения. По результатам бурения появляются новые данные. Компьютерные программы позволяют достоверно оценить морфологию рудных тел, характер распределения золота, понять, как лучше «настроить» добычу с меньшими издержками и наибольшей эффективностью. Кстати, в контексте новых технологий очень интересен проект разработки Сухого Лога.
— Чем?
— Он имеет большую историю, которая начинается с 60-х годов прошлого века. Тогда это месторождение было открыто именно визуальным способом, поскольку вблизи него были обнаружены россыпные месторождения. Это натолкнуло на мысль о том, что если в этом районе кварцевые жилы выходят на поверхность, то по аналогии с близ расположенным месторождением Голец Высочайший коренное золото может быть и на глубине. Что и оказалось в реальности. Первые же глубокие скважины показали наличие золота на глубине. Сухой Лог был очень хорошо разведан предшественниками, там пробурено около 300 км скважин — то есть наполнение его было хорошо понятным. Мы же дополнили эту информацию своим бурением, уплотнив сеть бурения из скважин в 250 км, которая обеспечит нас знаниями для горного планирования. Сухой Лог для нас вообще некий эталон работы и с точки зрения организации работ, и с точки зрения составления баз данных, их обработки и использования. Такие же принципы и подходы можно и нужно тиражировать и на других проектах.
— По каким критериям вы определили эталонность?
— В Сухом Логе у нас получилась отлаженная модель проведения геологоразведки по стадиям с получением конечного результата, а именно запасов золота. Причем, возможно, не только для РФ, но и для всей отрасли золотодобычи. Все работы, масштабные и мелкие, были проведены образцово: организация проекта бурения, получение информации, опробование большого количества керна, контроль качества, работа по оцифровке полученных результатов. Мы, например, использовали планшеты, которые позволяли автоматически заносить в базу данных результаты документации керна скважин и аналитические данные. Также на основе месторождения был создан геохимический эталон для золоторудного объекта данного региона, который в настоящее время используется в поисках золота вблизи Сухого Лога.
— С точки зрения стратегии приращения минерально-сырьевой базы «Полюса» что выгоднее: доразведывать фланги имеющихся месторождений и искать золото на сопредельных территориях или вести геологоразведку на перспективных новых лицензиях?
— Естественно, все это должно идти в комплексе. В работе нашего блока мы сфокусированы на том, чтобы добывающие и перерабатывающие мощности «Полюса» были загружены рудой. Эти запасы должны обеспечивать стабильную работу на период около 15 лет. Поэтому это те самые глубокие горизонты и фланги месторождений, которые раньше не изучались, плюс разведка и оценка имеющихся потенциальных участков вблизи работающих предприятий. Но компания должна думать и действовать наперед, то есть на горизонт свыше 15–20 лет. Поэтому геологи проводят работы по поискам и разведке на тех территориях, которые еще слабо изучены и потенциальны на обнаружение новых крупных месторождений. Таким образом создается поисковый задел для формирования долгосрочной стратегии устойчивого развития компании.
