Интервью исполнительного директора “Первой горнорудной компании” Игоря Семенова
Беседовала Юлия Артамонова
Проблемы минеральных ресурсов Арктики и другая арктическая тематика находятся в топ-заголовках мировых и отечественных новостей, выносятся на обсуждение круглых столов крупных международных форумов и конференций. Вы часто выступаете с докладами и публикациями по арктической проблематике. Почему Арктика привлекает столько внимания?
– В экономике арктических стран минерально-сырьевой сектор занимает одно из центральных мест, что обуславливает высокую значимость состояния минерально-сырьевой базы и динамики ее развития. Российская Арктика – крупнейший поставщик стратегических металлов на внутренний и внешний рынок. Наибольшее значение для горнодобывающей промышленности в Арктике в настоящее время имеют Ni, Cu, Pt, Pd, Со, Cr, Sn, W, Zn, Pb, Au, Ag, Fe-руды, РЗМ, Ti и др. Подавляющая часть территории российской Арктической зоны (4 млн км2) в геологическом плане практически не изучена, и, следовательно, ее потенциал на стратегические металлы далеко не реализован. Анализ показал, что современное состояние минерально-сырьевой базы Арктики вполне удовлетворительное и обеспечивает устойчивое развитие экономики страны. Причём минерально-сырьевая база арктической зоны в основном определяется наличием крупных и уникальных месторождений, освоение которых высокорентабельно. По мере роста спроса на важнейшие полезные ископаемые перед Россией открываются значительные экономические возможности. Эффективное включение ещё неосвоенных минеральных ресурсов Арктической зоны в экономику требуют поворота к идеологии и практике устойчивого развития в сочетании с современными политическими, федеративными, социально-экономическими и организационными подходами.
Что нового на ваш взгляд в развитии минерально-сырьевого комплекса в Арктике?
– В последние годы важнейший приоритет государственной политики России – импортозамещение, а в минерально-сырьевом комплексе – это создание производств полного цикла высокотехнологичных металлов (ВТМ) на основе национальной минерально-сырьевой базы. Существующая зависимость российской экономики и промышленности от импорта ВТМ – серьёзная угроза национальной безопасности. В перспективе до 2035 года в мире прогнозируется кратное – в 2-6 раз – увеличение потребления для подавляющего числа ВТМ. В российской Арктике есть значительные геологические запасы ВТМ, которые другие страны считают критически важными, и мы можем извлечь выгоду из растущего мирового спроса. Поэтому арктические кладовые России пока ещё не востребованных ВТМ в перспективе будут распечатаны и вовлечены в освоение.
Расскажите подробнее о проблеме ВТМ?
– Сегодняшние продукты высоких технологий принципиально отличаются от тех, что были всего 20 лет назад. Они полагаются на совершенно новый набор специальных металлов, которые создают яркие цвета на экранах наших смартфонов, планшетах и панельных телевизоров, мощные батареи в гибридных автомобилях, электрокарах, самокатах и более энергоэффективные кондиционеры. Каждый из этих металлов выполняет очень специфическую технологическую роль, настолько, что новейший смартфон содержит половину известных элементов, от индия, который служит прозрачным проводником, чтобы дисплей реагировал на ваш палец, до неодима, создающего кристально чистые звуки. Эти специальные, редкие и редкоземельные металлы представляют собой набор из почти 50 металлов, потребляемых в небольших количествах, обычно менее тысячи т/год, по сравнению с основными металлами, которые потребляются в млн т/год. Их использование растёт с каждым годом, отвечая на развитие электронных и зелёных технологий. Эти металлы в последние годы получили статус высокотехнологичных металлов. Недра Арктической зоны России содержат крупнейшие месторождениями этих металлов.
Чем на ваш взгляд определяются перспективы освоения арктических месторождений?
– Конечно, перспективы освоения арктических месторождений в первую очередь определяются их размерами и богатством, а также близостью к северному морскому пути (СМП). По экономической доступности минерально-сырьевых ресурсов к последнему можно выделить 200 км прибрежную зону. Здесь целесообразно развитие очаговой инфраструктуры, включающей морской причал, энергетическую установку, обогатительную фабрику, вахтовый посёлок и автодорогу для транспортировки руды осваиваемого месторождения. Уже выявленные в этой зоне месторождения заслуживают геолого-экономической оценки. Именно в этой зоне необходимо также сосредоточить проведение поисковых геологоразведочных работ на новые месторождения.
Есть ли новые тенденции в освоение арктических минеральных ресурсов?
Поэтому в стратегии развития минерально-сырьевого сектора экономики арктической зоны большое значение отводится новым горнопромышленным кластерам, которые могут быть выделены в зоне экономической доступности к Северному морскому пути, в полосе шириной 200 км. Здесь экономически целесообразно строительства очаговой инфраструктуры, включающей морской причал, энергетическую установку, обогатительную фабрику, вахтовый посёлок и автодорогу для транспортировки руды осваиваемого месторождения. Выделяемые кластеры содержат несколько (или одно) потенциально-перспективных крупных месторождений (участков недр) стратегического сырья.
Какие перспективы ввода в строй новых месторождений в Арктике?
– В последние годы на слуху несколько объектов. В России это, прежде всего, Pb-Zn-Ag месторождение Павловское на архипелаге Новая Земля в Архангельской области; Cu-Au месторождение Песчанка, а также месторождение Au Кекурное и Au-Ag Клен в Чукотском автономном округе; богатое редкометальное и редкоземельное месторождение Томтор в Якутии. Также большие перспективы развития добычи каменного угля на месторождениях Таймыра и Беринговском районе Чукотки. Кроме того, в ближайшей перспективе можно ожидать восстановление добычи олова и вольфрама в российской Арктике. Наконец-то инвесторы обратили внимание на одно из крупнейших месторождений олова в России и мире – Пыркакайское (Чукотка), а также на крупную оловянную Россыпь Тирехтях (Якутия). В случае экономического успеха этих проектов, вполне вероятно возрождение добычи ещё на одном гиганте – богатом месторождении олова Депутатском (Якутия). Весьма вероятно также освоение крупного месторождения золота Кючус в Якутии, которое в этом году было удачно лицензировано. Кроме того необходимо отметить возобновление определенного интереса к гигантскому месторождению импактных алмазов Попигайскому, расположенному на границе Якутии и Красноярского края. Привлекает внимание инвесторов и Пижемское россыпное месторождение Ti на севере Коми, а также хромиты Карелии и Кольского полуострова.
А как быть с экологическими рисками, которые связаны с развитием горной промышленности? Показательный пример – норильская экологическая катастрофа!
– В основе предотвращения экологических катастроф лежит, конечно, социальная ответственность горнодобывающих компаний, а также жесткий контроль со стороны государства. Здесь я могу привести пример крупнейшего в Европе золотобывающего рудника на месторождении Суурикусико в Лапландии (Финляндия), которое находится в центре национального парка и соседствует с горнолыжными трассами. Как такое возможно? Местные власти и руководство парка считают, что рудник приносит более 2000 рабочих мест для экономики региона, а важнейшая задача властей проконтролировать, чтобы не было ущерба для экологии!
В прошлом году была разработана программа «Геология. Возрождение легенды»! А как дела в геологии Арктики?
– Геологи продолжают исследовать Арктическую зону России, хотя и в незначительных объемах по сравнению с СССР. Может быть, только нефтегазовая геофизика и аэрогеофизика сохранили заметные объемы! Поиски рудных и россыпных месторождений ведутся, но совсем малых объемах. Так в советское время только на Чукотке работало 8 экспедиций, суммарная численность работников которых достигала – 8000. Сегодня не наберется и 70 человек. Стратегиями и Программами МПР предполагается, что поиски и оценку полезных ископаемых на территории России будут вести Юниорные компании и отряды Росгеологии. Но как показывает имеющийся опыт, Юниоры в лучшем случае могут сделать анализ фондовых материалов, геохимическую съемку и несколько не добитых до коренных пород канав. Проведение буровых работ для них уже не доступно. Отметим также, что даже на анализы отобранных с большим трудом и в тяжелейших условиях проб средств у юниоров обычно и не хватает!
Какие меры нужно предпринять, чтобы возродить легенду?
– Хочу отметить, что в мире, вопрос, что делать с геологоразведкой, стоит не менее остро! Пока же, несмотря на пессимистические прогнозы, запасы минерального сырья практически не сокращаются! Ряд отечественных аналитиков полагают, что на территории России все уже разведано СССР и незачем возрождать отрасль. Они традиционно надеются на мифических российских юниоров. Многие опытные геологи, отвечают не так! – Прежде всего, надо возродить Министерство геологии России с профессионалами геологами во главе! Что, скорее всего, не произойдет в ближайшее время. Поэтому наиболее реально из предлагаемой Росгеологией программы, хотя бы оцифровать геологические фонды и архивы, чтобы сохранить открытия советских геологов будущим поколениям!
Может ли взаимодействовать частный бизнес с государственными структурами в геологии?
– Учитывая отмеченные ранее проблемы, государственно-частное партнерство (ГЧП) особенно актуально в Арктике. Заметим, что в России опыт применения ГЧП в геологоразведке отсутствует. ГЧП позволяет предусмотреть разделение рисков между государством и инвестором на основе экономико-законодательного объединения материальных и нематериальных ресурсов. В этом заинтересовано государство и частный бизнес, что создает основу для использования ГЧП. В арктической зоне для развития ГЧП необходимо создание инвестиционных фондов, как на федеральном, так и на территориальном уровне. В рамках этих фондов могут финансироваться целевые программы и крупные проекты. Партнерами здесь могут быть государственные учреждения, академические и отраслевые институты, крупные горнодобывающие и юниорные геологоразведочные компании.
